Выдающийся по своему уму французский деятель Тьер заранее еще предсказал, что объединение Италии неизбежно повлечет за собой и объединение Германии. Он подметил большое сходство между положением Сардинии, крупнейшей части Италии, и Пруссией — в Германии — которого не замечала германская правящая элита. Вопрос о германской конституции оказался тем более настоятельным, что в период кризиса 1859 года резко возросла рознь между Пруcсией и Австрией, которая проявлялась еще в 1849 году. Известие о Виллафранкском договоре повлекло за собой основание в Эйзенах «Национального Собрания» (Nationalverein), на которое особенно повлиял ганноверский депутат Рудольф фон Беннигсен. В его программе ясно высказывалось убеждение, что пора Германии объединиться, сосредоточив свою власть в общем «национальном» собрании, а следовательно и представительстве. Большую пользу принесло развитию этого государственного учреждения празднование столетнего юбилея Шиллера, 10 ноября 1859 года: оно особенно оживило дух народного самосознания и еще более укрепило недоверие австрийского правительства.