В остальных германских государствах, несмотря на полную бесполезность союзного совета, жизнь развивалась заметно, как в умственном, так и в экономической отношении, и даже постепенно и в политическом. Благодаря тридцатилетнему миру общее благосостояние возрастало: внутренние отношения весьма оживились с проведением первой железной дороги в Германии Нюренберг — Фюрт, открытой в 1835 году под насмешки филистерства. Новый способ сообщения предоставлял такие выгоды, что в каждом небольшом и даже самом незначительном немецком государстве возникали разговоры о постройке железных дорог и ставился вопрос: как строить, за казенный или за счет частных лиц?

Первый поезд на Нюренберг. Открытие Фюртской железной дороги, 7 декабря 1835 г. Точная копия с рисунка того времени.

Большое влияние производили письма лиц, эмигрировавших в Америку, знакомившие преимущественно низшие классы с жизнью иной, свободной, не скованной полицейским надзором и произволом. Повсюду, хотя и под гладкой поверхностью, начинали закипать волны близкого революционного периода. Население следило со страхом и надеждой за событиями во Франции, откуда должен был превознестись догмат либеральной или радикальной революции, и не демонстрировало уже прежней, безусловной покорности всему.

В августе 1845 года в Лейпциге начался опасный мятеж: направленная подстрекателями или просто озлобленная толпа напала на дом, в котором остановился брат саксонского короля, принц Иоанн; войска сначала вступились в дело, но потом предоставили город в руки народного трибуна, Роберта Блума (из Кельна), писателя, выдвинувшегося при немецко-католическом движении и умевшего сдерживать «верховный народ». Радикальные литераторы превосходно эксплуатировали ошибки правительства, а все, что совершали предосудительного, прикрывали широким плащом партийного направления. Но особенно плохо в 1846 году было положение баварской столицы. Слабохарактерный король, сформировавший в 1837 году ультрамонтанский кабинет с Абелем во главе, был в полном подчинении у наглой женщины, испанской танцовщицы Лолы Монтес, удостоенной им титула графини Ландсфельд. Министерство Абеля, как и сменившее его либеральное, пали под ударами этих обстоятельств. Мюнхенский университет был закрыт вследствие участия студентов в городских беспорядках, но общее негодование стало принимать столь угрожающий характер, что искательница приключений сочла за лучшее поскорее удалиться из Баварии.