Тяжелее всяческих поражений на протестантстве отозвался тот мир, который в следующем году (1635 г.), после долгих переговоров, был заключен в Праге между императором и курфюрстом Саксонским. Император, успевший убедиться в том, что ему не совладать с ересью, распространившейся повсюду, решился, наконец, пойти на некоторые уступки. Курфюрст получил и Верхний, и Нижний Лаузиц в пожизненное владение, а также и часть архиепископства Магденбургского. Относительно церковных владений было решено, что владевшие ими протестанты – собственники должны были сохранить на них свои права еще в течение 40 лет. Следовательно, действие реституционного эдикта было отсрочено на этот срок. Имперский высший суд должен был состоять поровну из католиков и протестантов. Общая амнистия императором допущена не была.
В отплату за все эти уступки курфюрст Саксонский и все те, кто подобно ему изъявят желание присоединиться к мирному договору, обязуются заодно с императором воевать против иноземцев, шведов и французов, и способствовать изгнанию их из германских владений. Собранное в Германии войско (около 60 000-80 000 человек) должно было признаваться имперским войском и главнокомандующим его был сам император, а 20 000 человек могли состоять под командой курфюрста как одного из имперских военачальников, подчиненных императору. Всякие лиги, унии и союзы, безусловно, воспрещались.
К этому мирному договору постепенно, еще в том же году, примкнули многие из католических и протестантских государственных образований. Среди первых – Бавария, среди последних – Бранденбург. Однако общим этот мир быть не мог потому, что многое в нем было недосказано и неясно, да притом же одними параграфами мирного договора вряд ли было возможно отделаться от вмешательства Франции и Швеции. Последствием этого было продолжение войны, театром которой была вся Германия. Нет возможности вкратце обозреть или проследить все ее колебания и случайности, достаточно сказать, что воевали всюду, беспрестанно вступая в переговоры, заключая перемирия и временные приостановки военных действий.
Но одно было несомненно: страшное возрастающее разорение и истощение Германии. Все население ее мечтало о мире и готово было принять его на каких бы то ни было условиях. Но сильна была и партия приверженцев войны: к ней принадлежали те, кто питался общим бедствием и кому оно приносило выгоды, – те тысячи комиссаров, советников, поставщиков, полковников и генералов, а также и та одичавшая от непрерывного кровопролития солдатчина, в рядах которой нашел себе место и знатный, и средний слой населения, и весь тот сброд жен, детей, воров, плутов и всякого рода бродяг, которые следовали по пятам армий.